Lai`a Gol - Елена Квашнина

— Это мой сын, — Саллиен нехорошо посмотрел на мать.

— Да, да, конечно, — вздохнула женщина. — Я ни в чём не упрекаю тебя, Саллиен, просто не надо было жениться в пику мне, вот и всё.

— А не надо было пытаться женить меня на женщине, похожей на самку чевеха! Т'Сат устраивает меня и без тёмного Дара. И… я надеялся, что мои гены сильнее.

— Ладно, сын, не расстраивайся, — Т'Ра подошла к Саллиену и дотронулась до его щеки. — Ещё не всё потеряно. Иногда Дар приходит с возрастом… а я постараюсь сделать всё, чтобы это произошло как можно скорее. Как ты его назовёшь?

— Сорелом, — вулканец посмотрел в окно. — Назло судьбе, знаешь ли.

…В последующие три года Сорел, как и следовало ожидать, ничем особенным себя не зарекомендовал. Он рос избалованным и неуравновешенным — как и многие дети из богатых семей, впрочем, но не это было причиной трагедии Т'Ра. Вне всякого сомнения, Сорел обладал Даром — но совсем не того масштаба, на который она рассчитывала. Т'Ра по-своему любила единственного внука, но его похожесть на Т'Сат просто выводила её из себя. Помимо всего прочего, Сорел был ужасно застенчив, в чём-то даже труслив и совершенно не умел добиваться поставленных целей. Всё это близко не лежало к обычному поведению детей из клана Т'Гай Кир, которые начинали проявлять свои способности едва ли не с пелёнок, и безусловно расстраивало всех, кроме Т'Сат и Синка, отца Саллиена, который играл в этом доме роль, близкую к предмету меблировки. Будучи от природы наделён тёмным Даром не меньше, а то и больше Т'Ра, он находился в состоянии хронического конфликта с собственной совестью на протяжении добрых полутора сотен лет и почти всё своё свободное время проводил на работе, стараясь пореже встречаться с женой и собственным сыном. Рождение внука стало для него небольшим личным триумфом, и теперь у Синка находилось немало причин для того, чтобы спешить домой после работы. Маленький грустный мальчик, вечно прячущийся за ногами своей матери, охотно шёл только к одному человеку в этом доме — к своему дедушке. Сорела пугал даже собственный отец, а уж при виде бабушки на него и вовсе находил паралич…

Однажды Сорел, выведенный из себя постоянными нотациями и упрёками со стороны бабушки, закатил такую истерику, что соседские сехлеты завыли и разбежались по всему городу, а в самом доме повылетали стёкла из окон и, вообще, разбилось всё, что имело возможность это сделать. Сорел толком не понял, что именно произошло, но после этого изменилось всё. Бабушка вдруг стала доброй и ласковой, отец начал уделять ему своё драгоценное время, хотя раньше едва ли замечал его существование в доме, а любой каприз мгновенно выполнялся. Стоило лишь немного поиграть с той силой, которая вдруг приоткрыла перед ним свои прекрасные возможности. Маленький Сорел не был дураком и быстро сообразил, каким именно образом можно стать всеобщим любимцем в этом доме. Он старался не замечать того, что дедушка Синк грустнеет день ото дня, а мама практически не выходит из своей комнаты. Так прошёл год. Однажды Т'Сат забыла прикрыть дверь своей комнаты, и её сын увидел, как она горько плачет, спрятав лицо среди вышитых дорогих подушек. Не зная толком, что произошло, Сорел на всякий случай заревел тоже и подошёл к матери поближе. Т'Сат подняла голову и быстро вытерла слёзы.

— Прости меня, мама, — сказал Сорел, здраво рассудив, что если мама так расстроена, то причиной наверняка является он — о чём же ещё плакать в этом доме красивой молодой женщине?..

Как ни странно, он оказался прав.

— Ты не виноват, малыш, — Т'Сат посадила его на колени и погладила по мягким вьющимся волосам, которые по традиции этого дома не стриглись до девяти лет и лежали на плечах мальчика красивыми тёмными волнами. — Ты такой, какой ты есть. Если кто и виноват, так это я. Мне следовало всё понять ещё тогда, когда я впервые пришла в этот дом. Но я была слишком… как это говорят земляне? Боюсь, я слишком любила твоего отца. И сейчас люблю… Мне следовало меньше любить его и больше думать о том, что станет с моим ребёнком, когда он родится.

Сорелу показалось, что мама говорит уже не с ним, и он настойчиво подёргал её за рукав, переключая внимание женщины на себя, любимого.

— Давай уйдём отсюда, мама, — предложил он. — Только возьмём с собой дедушку Синка и старого Пекева, а то бабушка будет их обижать. А когда я вырасту, я вернусь и убью их всех.

— Что?! — мать заглянула в злые серые глаза своего сына. — Кто тебя этому научил?

— Никто, — он пожал плечами. — Просто я знаю, что смогу это сделать. Это плохо?

— Мой бедный мальчик! — Т'Сат прижала его к себе. — Это плохо, очень плохо! Вулканцы не убивают вулканцев. Что я говорю! Вулканец никого не должен трогать — любая жизнь священна, и ты никогда не сможешь вернуть живому существу жизнь, если ты её у него отобрал. Убивать нельзя — это закон.

— Даже землян?

— Конечно! И потом, с чего это тебе вдруг вздумалось воевать с землянами?!

— Бабушка говорит, что они отвратительны, — сказал Сорел, вспоминая многочисленные рассуждения Т'Ра о других расах.

— А ты сам когда-нибудь видел землян? — поинтересовалась Т'Сат.

— Нет, — ответил Сорел.

— Так с чего же ты взял, что они отвратительны? Я расскажу тебе одну историю, Сорел. В детстве, когда мне было почти столько же, как тебе сейчас, я была с отцом на космодроме и потерялась. Помню, как я ходила среди зданий и звала его, пока у меня не пропал голос. Видимо, я забрела в район технических построек, потому что прошло уже несколько часов, а мне так никто и не встретился. Я устала и очень хотела пить, но рядом не было никого, кто мог бы мне помочь. В конце концов, я решила, что теперь меня уже никто никогда не найдёт, и я умру от жары прежде, чем меня отыщет отец. Тогда я села возле дверей какого-то здания и заплакала, потому что умирать мне совсем не хотелось. И в этот момент дверь открылась, и из здания вышел человек в грязном лётном комбинезоне. «Вот так подарок, — сказал он на вулканском языке, но с сильным акцентом. — Ко мне нечасто заглядывают гости, и уж, тем более, вулканцы. Что ты здесь делаешь?» «Я потерялась, — сказала я, с интересом разглядывая его короткие светлые волосы и золотистый загар на молодом, с россыпью веснушек, лице. — А почему ты такой белый?» «Бог пожалел на меня зелёной краски, — рассмеялся человек и взял меня на руки. — Ты что, никогда не видела человека с Земли?» «Нет, — ответила я, — но папа говорил, что вы очень милые и забавные». «Ага, как щенки ротвейлера, — хмыкнул мужчина. — Что ж, и на том спасибо…» Этот человек дал мне воды и позвонил в центр, чтобы за мной прислали какой-нибудь транспорт, потому что он боялся нести меня туда по жаре. Всё то время, пока за мной не прилетел перепуганный отец на аэрокаре, этот человек рассказывал мне смешные истории о других мирах и подарил напоследок маленькую смешную игрушку, которая называлась «медвежонок Тэдди». Больше я его не видела никогда. Отец сказал мне, что это был земной звездолётчик, который разбился в песках форжа и теперь ждёт новую машину, чтобы улететь с Вулкана домой. Я долгие годы хранила медвежонка и всюду возила его с собой. Думаю, он приносил мне удачу, хотя это и нелогично. Когда я переехала в этот дом, то посадила медвежонка на свою кровать, рядом с подушкой. Потом меня позвали, и я вышла из комнаты, а когда вернулась, медвежонка уже не было… Пекев сказал, что бабушка приказала выкинуть эту «гадость» на помойку. С тех пор удача покинула меня, Сорел…

— Значит, земляне хорошие? — задумался Сорел.

— Не могу судить обо всех, но тот, что нашёл меня, был очень милым.

— Так мы уйдём отсюда, мама?

— Мы не можем уйти, сынок, — мягко ответила Т'Сат. — У меня никого нет, а работу я оставила по настоянию Саллиена. И потом, если мы уйдём, это расстроит папу.

— Он не любит меня, — нахмурился Сорел.

— Неправда. Ты его сын, и он заботится о тебе, просто не показывает вида.

— Что же мне делать? — растерялся ребёнок.

— Будь собой, — ответила мать. — И не ищи лёгких путей в жизни. Легко даётся только то, что впоследствии тебя разрушает, а тёмный Дар… это то, что легко приходит, легко даёт тебе всё необходимое, а потом так же легко подчиняет, и ты перестаёшь принадлежать себе…

— Когда я вырасту, я уйду из этого дома и заберу тебя с собой, — твёрдо сказал Сорел. — И дедушку Синка. А ещё Пекева и того маленького аалса, что живёт на кухне…

Он заснул.

— Этого не будет, малыш, — прошептала Т'Сат, целуя сына в лоб. — Потому что когда ты уйдёшь из этого дома, тебе уже некого будет с собой забирать… Но тебе незачем этого знать. Так уж случилось, что все, кого ты будешь любить, будут уходить от тебя первыми… Я бы хотела ошибаться, но, к сожалению, мои сны сбываются почти всегда, а я видела твою судьбу так же ясно, как вижу сейчас тебя. Ты потеряешь всех, кого любил, и будешь одинок долгие-долгие годы, пока не станешь частью чужой семьи, а затем и чужого народа. Прости, что меня не будет с тобой рядом…